сижу при свете наполовину горящей гирлянды, ем киви с бананом. все хорошо, только есть одно но.
3 January
0
Марта Кетро
те, кого мы любили и с кем потом расстались – не важно,
по чьей инициативе, но по их вине, – зачем они возвращаются?
(даже так —?!) Человек, который год или пять лет назад разбил тебе сердце, от которого уползла в слезах и соплях, ненавидя или прощая – нет разницы, – которого не забыла до сих пор, как нельзя забыть удаленный аппендикс, даже если все зажило, хотя бы из-за шрама. Который ясно дал понять, что все кончено.
Зачем – он – возвращается? Раз в месяц или в полгода,
но ты обязательно получаешь весточку. Sms, письмо,
звонок. Он хочет всего лишь узнать, как дела, похвастать
очередным успехом, позвать в кино, переспать или снова
послать меня к черту. Я не могу, я всю жизнь подыхала от
недоумения, и не я одна страдаю, потому что ну все уже,
все – он десять раз с тех пор женат и я дважды замужем,
гадости все друг другу сказаны, извинения принесены.
Я давным-давно равнодушна, мне до сих пор больно.
Такие дела, милый, такие дела – все сводится к противоречию: я давным-давно равнодушна, мне до сих пор больно.
Неубедительно? Но это именно то, что я чувствую. Полюбив, мы открываем доступ к своему сердцу, односторонний канал на сколько-то мегабит, который заблокировать невозможно. И каждый, давно не милый, отлично чувствует линию и раз от разу набирает номер, чтобы спросить: «Хочешь в кино?» И я отвечаю: «Я не хочу в кино.
Я хотела прожить с тобой полвека, родить мальчика, похожего на тебя, и умереть в один день – с тобой. А в кино – нет, не хочу».
Ну то есть вслух произношу только первые пять слов, но разговор всегда об одном: он звонит, чтобы спросить: «Ты любила меня?» И я отвечаю: «Да». Да, милый; да, ублюдок; просто – да. Я давным-давно равнодушна, мне до сих пор больно. Я до сих пор выкашливаю сердце после каждого
коннекта. Не знаю, как сделать так, чтобы они, возвращенцы эти, перестали нас мучить. Можно быть вежливой, орать, не снимать трубку, но в любом твоем деянии (бездействии) он все равно услышит ответ на свой
вопрос: «Ты любила меня?» – «Да». В покое оставляют только те, кого не любила.
Точнее, если они и звонят, этого просто не замечаешь. Вывод напрашивается, и он мне не нравится. Может, самой слать им эсэмэски раз в месяц? Расход небольшой, покой дороже: «Я любила тебя». Уймись.
по чьей инициативе, но по их вине, – зачем они возвращаются?
(даже так —?!) Человек, который год или пять лет назад разбил тебе сердце, от которого уползла в слезах и соплях, ненавидя или прощая – нет разницы, – которого не забыла до сих пор, как нельзя забыть удаленный аппендикс, даже если все зажило, хотя бы из-за шрама. Который ясно дал понять, что все кончено.
Зачем – он – возвращается? Раз в месяц или в полгода,
но ты обязательно получаешь весточку. Sms, письмо,
звонок. Он хочет всего лишь узнать, как дела, похвастать
очередным успехом, позвать в кино, переспать или снова
послать меня к черту. Я не могу, я всю жизнь подыхала от
недоумения, и не я одна страдаю, потому что ну все уже,
все – он десять раз с тех пор женат и я дважды замужем,
гадости все друг другу сказаны, извинения принесены.
Я давным-давно равнодушна, мне до сих пор больно.
Такие дела, милый, такие дела – все сводится к противоречию: я давным-давно равнодушна, мне до сих пор больно.
Неубедительно? Но это именно то, что я чувствую. Полюбив, мы открываем доступ к своему сердцу, односторонний канал на сколько-то мегабит, который заблокировать невозможно. И каждый, давно не милый, отлично чувствует линию и раз от разу набирает номер, чтобы спросить: «Хочешь в кино?» И я отвечаю: «Я не хочу в кино.
Я хотела прожить с тобой полвека, родить мальчика, похожего на тебя, и умереть в один день – с тобой. А в кино – нет, не хочу».
Ну то есть вслух произношу только первые пять слов, но разговор всегда об одном: он звонит, чтобы спросить: «Ты любила меня?» И я отвечаю: «Да». Да, милый; да, ублюдок; просто – да. Я давным-давно равнодушна, мне до сих пор больно. Я до сих пор выкашливаю сердце после каждого
коннекта. Не знаю, как сделать так, чтобы они, возвращенцы эти, перестали нас мучить. Можно быть вежливой, орать, не снимать трубку, но в любом твоем деянии (бездействии) он все равно услышит ответ на свой
вопрос: «Ты любила меня?» – «Да». В покое оставляют только те, кого не любила.
Точнее, если они и звонят, этого просто не замечаешь. Вывод напрашивается, и он мне не нравится. Может, самой слать им эсэмэски раз в месяц? Расход небольшой, покой дороже: «Я любила тебя». Уймись.